Теплая река в океане

Порт Мурманска Фото: Владимир Смирнов/ ИТАР-ТАСС

Что несет течение Гольфстрим и может ли оно исчезнуть

Галина Сергеева

23 сентября, 2014 18:05

9 мин

Почти полтора века назад русский ученый Федор Яржинский первым доказал, что одна из ветвей теплого атлантического течения Гольфстрим доходит до Мурманска. Благодаря этому течению в регион приходит рыба, обитающая в теплых водах, у нас также есть незамерзающий участок Баренцева моря. Но есть и негативные факторы. Например, загрязнения, приносимые течением с Запада. О роли Гольфстрима в планетарных масштабах и для Мурманской области «Русская планета» поговорила с заместителем директора Мурманского морского биологического института, кандидатом географических наук Денисом Моисеевым.

– Когда люди узнали о существовании Гольфстрима?

– С незапамятных времен люди о нем знали или догадывались. Мы знаем, что Гольфстрим начинается в Мексиканском заливе, дальше выходит из Флоридского пролива, двигается в северном направлении и затем доходит до Баренцева моря. В связи с этим мы вспоминаем викингов, поморов, которые ходили на этих акваториях и видели влияние этих течений. Тем более, они ходили под парусом и знали течения. Наверное, индейцы знали про эти течения, знали, что они могут унести довольно далеко. Если во Флоридском проливе кого-то в дрейф захватывает, то может вынести дальше в восточное побережье Америки. Конечно, португальские, испанские мореплаватели тоже прекрасно знали о Гольфстриме.

– А когда начали изучать это течение?

– Океанология ведет отсчет от экспедиции на американском научно-исследовательском судне «Челленджер». Это было в конце XIX века, когда впервые провели масштабные океанологические исследования. Гольфстрим изучали вначале попутно. В целях торгового мореплавания течение стрелками наносили на карту, чтобы понять, как оно может отклонять маршруты движения кораблей. Дальше это переросло уже в серьезные исследования, которыми движут запросы торгового и военного мореплавания. Федор Яржинский с помощью измерений показал, что температура в ветвях течения выше, чем в других частях Баренцева моря и нашел организмы, которые распространены в этих водах. Это не арктические, а бореальные виды, которые присущи теплым водам. В научном мире идет спор, кто из ученых раньше доказал присутствие Гольфстрима в северных водах. Норвежцы пишут, что Нансен (Фритьоф Нансен — норвежский полярный исследователь — прим. РП.) первым говорил про Гольфстрим, что течение приходит в Баренцево море. С 1900 года русский ученый Николай Книпович начал первые регулярные исследования и на Кольском разрезе, который проходит через струи атлантических вод, и в других районах Баренцева моря. Был собран материал, который показывал, как распространяются струи, какова их мощность, как они меняются по времени. То есть из года в год в Баренцево море приходит различное количество атлантических вод, меняется их температура и это соответственно влияет и на распространение льда, и на ареал распространения трески.

А треска в Баренцевом море ходит, собственно, по струям атлантических течений. У Лофотенских островов она размножается, а потом идет нагульными миграциями в море, в теплые воды. Когда много атлантической воды, треска доходит даже до Новой Земли. А в холодные периоды, когда Гольфстрим туда не доходит, треска сосредоточена в западной части моря и не проходит на восток.

– Что собой представляет Гольфстрим? Каковы его параметры?

– Сразу представляется образ — теплая река в океане. На самом деле это система вихрей, которые вращаются в основном по часовой стрелке и распространяются в определенном направлении. Часто они отделяются от основного течения и образуются так называемые ринги, кольца, которые существуют уже самостоятельно где-нибудь в Атлантике. Благодаря современным технологиям, очень хорошо видны эти вихри на спутниковых снимках. Когда в Баренцевом море в июле-августе начинается цветение водорослей определенного вида, они приобретают бирюзовую окраску, это очень хорошо видно на снимках из космоса.

– А насколько это течение мощное?

– В Баренцевом море это где-то примерно 150-200 метров ширина потока, глубина 300 метров. В Атлантике гораздо больше — до полукилометра.

– Правда, что вся жизнь Европы определяется Гольфстримом? Климат, природа, растения. Если бы не Гольфстрим, было бы гораздо холодней.

– Конечно. Морская вода имеет очень большую теплоемкость, течение приносит очень много тепла и это влияет на климат Европы, особенно Северной. Если бы не течение, там было бы как в Сибири — вечная мерзлота. В Великобритании дома на сваях пришлось бы строить как у нас в Якутии или на Чукотке. Так бы уже не получилось развиваться, как это происходило в Европе. А благодаря этому теплому конвейеру, все там хорошо и пальмы в Лондоне растут.

– Некоторые ученые считают, что Гольфстрим меняется, и нас ждут гигантские климатические изменения?

– Этими страшилками уже много лет пугают. В любом случае, в климатических изменениях Гольфстрим — это не главное звено. Главное звено — это Солнце, которое обеспечивает приток тепла к Земле. Гольфстрим в планетарных масштабах — это небольшая величина. И дальше там идут уже внутренние процессы взаимодействия между океаном, атмосферой, льдом. Ну и представляете диаметр нашей планеты и тонкая пленка мирового океана, над ней атмосфера. Сторонники теории глобального потепления говорят, что процессы в этой пленке имеют первостепенное значение. На самом деле Солнце светит, меняется скорость вращения Земли и угол наклона незначительно, но меняется, — вот эти факторы оказывают влияние на климатическую изменчивость. Мы считаем, что не существует глобального потепления, а существует цикличность. В последние годы мы находились в теплом цикле, который сейчас переходит в нормальное состояние и, возможно, сменится похолоданием. Циклы бывают разной продолжительности. Самый известный — это цикл солнечной активности, примерно 11 лет. Бывают циклы 50, 60, 80 лет. Поэтому Гольфстрим будет существовать пока крутится Земля, светит Солнце.

– А исчезнуть Гольфстрим не может?

– В нашей исторической перспективе, нет. Если только извне как-то сильно не повлиять на него какими-то событиями планетарного масштаба. Например, ядерной войной. Или сильное извержение нескольких вулканов. Если надолго закроет Солнце, это может кардинально поменять циркуляцию в океане. Гольфстрим может отклониться или уменьшить свою скорость, что и приведет к глобальным изменениям.

– Ученые Мурманского морского биологического института РАН занимаются исследованием Гольфстрима давно и очень серьезно. Можно ли сегодня говорить о каких-то открытиях?

– Мы выявили интересную закономерность — ситуация в Кольском заливе, который обычно не замерзает благодаря Гольфстриму, изменятся в три цикла солнечной активности. Все помнят, как он замерзал в 1997-1998 годах. Речь идет о замерзании южного и среднего колена, то есть две трети залива. До этого были 1966-1967 годы, то есть через три цикла солнечной активности. Это не обязательно 33 года. Может быть 34, 32, 31 года. Один цикл — не всегда 11 лет, это среднее значение. А до этого он замерзал в 30-е годы прошлого века и в начале этого. Одна из причин, как мы предполагаем, не только похолодание, но и уменьшение солености. То есть вода с меньшей соленостью приходит в Баренцево море, а менее соленой воде проще замерзнуть.

– То есть через несколько лет нас снова ждет холодный год и замерзание Кольского залива?

– Да. Хотя эта закономерность может и не подтвердиться. Нашу гипотезу должна подтвердить или опровергнуть сама жизнь.

– Вспоминая, например, разлив нефти в Мексиканском заливе, можем ли мы всерьез опасаться того, что с Гольфстримом к нам могут попадать различные загрязнения?

– Ну, из Мексики вряд ли, но из Европы точно. И надо еще при этом понимать, что загрязнения — как атмосферный перенос, так и Гольфстрим, идет с запада на восток. То есть из Западной Европы к нам. Когда они говорят, что боятся атмосферного переноса из Никеля и Мончегорска, надо понимать, что основной перенос идет все-таки с запада и юго-запада. Да, конечно, и на них что-то влияет при смене ветра, но преобладает это направление. И с Гольфстримом тоже идут загрязненные воды. Сейчас, может быть, не так сильно. У нашего института есть публикации, что в районе заводов Селлафильда (в Ирландском море) по обработке ядерных отходов между Великобританией и Ирландией происходили утечки. Эти воды поступали в Атлантику, и мы в нашем регионе отслеживали повышенные уровни радиации. Если вдруг там какая-то авария произойдет, это все к нам потечет. Конечно, в огромном количестве воды все это будет растворяться, оседать, но тем не менее. Поэтому когда на западе говорят, что мы на них негативно влияем, это не совсем так.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе